Петр Сытин: «РОЧДЕЛЬСКАЯ УЛИЦА»

Рочдельская, бывшая Нижняя Пресненская, улица переименована до 1922 года в честь «рочдельских пионеров» — рабочих-ткачей английского городка Рочделя, впервые в 11844 г. организовавших у себя ячейки потребительской кооперации. Улица идет параллельно Пресненской набережной на левом берегу реки Мооквы, от Дружинниковской улицы до начала Мантулинской, простираясь в длину на II 160,7 м, при средней ширине в 14,3 м. Можно предполагать, что здесь до конца XVI в. проходила меньшая ветвь «волоцкой» дороги, начинавшейся на Волоколамском шоссе, тогда просто большой грунтовой дороге. Дальше к городу она шла через Горбатый мост и Девятинский переулок к Большой Молчановке и Арбатским воротам. Построенный в 1592—1593 гг. земляной вал по современному Садовому кольцу перегородил эту дорогу, но в своей загородной части она еще была, очевидно, большой проезжей дорогой. Недаром против нее на Камер-Коллежском валу устроили в 1742 г. Трехгорную заставу, хотя она и относилась к числу малых застав.

На плане Москвы 1739 г. пространство между рекой Москвой и Нижней Пресненской улицей показано незастроенным. На западе его, близ современного Трехгорного вала, показаны семь небольших горок, от которых незастроенное пространство тянулось на север до современной улицы Красной Пресни. На плане 1767 г. склон к реке Москве от современной улицы Заморенова (бывшей Средней Пресни) показан застроенным до улицы Нижней Пресни. Между ней же и рекой Москвой — большие сады без строений.

На плане Москвы 1789 г. между рекой Москвой и Нижней Пресней показан большой, намеченный к застройке квартал, недалеко от Трехгорного вала, разделяемый переулком к реке на два квартала. К северу же от улицы Нижней Пресни показаны два. переулка. Интересно, что на этом плане между рекой Москвой и современной улицей Красной Пресней на реке Пресне показаны три пруда, а в «Описи» 1790 г. их только два. Следовательно, второй и третий пруды объединены в 11789—1790 годах. В 11805 г. вся земля между Нижней Пресней и проектируемым к Москве-реке продолжением современной Дружинниковской улицы — до пешеходного переулка в середине Нижней Пресни — значилась огородной землей отставного обер-прокурора князя Хованского, приобретенной им в 1766, 1768 и 1773 годах.

За пешеходным переулком земля принадлежала купцу Титову. По другой стороне Нижней Пресни, против западной половины земли князя Хованского, было владение купца Резанова. За ним шел с Нижней Пресни к северу переулок. Между этим переулком и современной Дружинниковской улицей лежали дворы и сады разных обывателей. О зарождении здесь Прохоровской мануфактуры (ныне Трехгорная мануфактура имени Ф. Э. Дзержинского) повествует в своей книге «Хозяин трех гор» В. Ковалевский: «...Прохоров В. И. имел в Хамовниках пивоваренный торг. Встретился с красковцем Ф. Резановым и вместе задумали ситценабивную фабрику. Купили березовую рощу у кн. Хованского, вдоль Глубокого переулка на Нижней Пресне, у Трех гор, пониже церкви Иоанна Предтечи (стоящей доныне в переулке Павлика Морозова. — Я. С). Здесь были и пруды. Рядом приобрели у купца Титова «волынскую землю», на которой круглились чистые Гагаринские пруды. Это было с 1799 года по 1812 год. В 1812 году Прохоров разделился с Резановым на две самостоятельные мануфактуры».

К 1812 г. размер производства на Трехгорной мануфактуре не превышал 82 тыс. руб. ассигнациями в год. Ткали вручную, как в кустарной избе. Суровый товар отбеливался щелочной варкой в открытых котлах. Набивка, крашение тканей велись по старинке, как это делалось еще в XVII в. Но за счет жесточайшей эксплуатации рабочих-крестьян владельцы получали до 22% прибыли. Уцелевшая во время пожара Москвы 1812 г. Прохоровская мануфактура оказалась почти без конкурентов и за два года увеличила производство почти в 10 раз.

В 1826 г. хозяйкой Трехгорной мануфактуры была купчиха Е. Н. Прохорова, проживавшая в собственном доме в Малом Трехгорном (бывшем Никольском) переулке. В 1842 г. мануфактурой владели уже братья Прохоровы. В это время фабрика вырабатывала ситец, кашемир, платки и полубархат на сумму в 343 тыс. руб. в год. Она имела 200 станов и 240 столов, восемь машин и один паровой привод. На ней было занято 512 рабочих. По числу рабочих крупнее этой фабрики была в Москве лишь бумаготкацкая мануфактура Серебренникова в Серпуховской части, имевшая тысячу станов и 1047 рабочих. На ней. выделывали нанку, дабу и китайку. Прохоровские рабочие жили либо в ветхих, неблагоустроенных деревянных домишках, либо в фабричных казармах.

Ночная пора на улице ярко описана в цитированной выше книге В. Ковалевского: «Крепко спит Пресня! Даже старый солдат-будочник у заставы —и тот спит. Фонарь, заправленный конопляным маслом, разгоняет мрак на несколько саженей вокруг его будки, а дальше — непролазная московская тьма. Иногда будочник вздрагивает спросонок, поправляет на голове высокий кивер и, ощупывая свою алебарду, похожую на топорик карточного валета, кричит в темноту: «Кто идет?» Запоздавший прохожий отвечает: «Обыватель» — и будочник засыпает снова».

На плане Москвы Хотева Нижняя Пресненская улица и ее окружение представлены со всеми дворами, строениями, садами и пр. Между ней и рекой Москвой видим небольшое (2 872 кв. м), но простирающееся во всю ширину квартала до реки Москвы владение жены титулярного советника Скороспеловой, с семью деревянными зданиями. За ним — огромное (8,13 га), занимающее более половины всего квартала, владение мещанина Хотунцева, с пятью деревянными строениями близ улицы и одним посередине участка, занятое главным образом огородами. Дальше располагалось владение купца Резанова (3,6 га), с большим жилым деревянным домом по улице и 13 другими деревянными зданиями, разбросанными по всему владению, причем одно из них — на островке посреди небольшого пруда близ реки Москвы.

Рядом с этим владением к западу находилось владение купца Прохорова (2,1 га), с семью деревянными большими зданиями, расположенными по периметру двора, и двумя тоже большими зданиями посреди двора. За этим владением шло продолжение к реке Москве Большого Трехгорного переулка, а за ним — второе владение Прохоровых, превышавшее первое (2,3 га). В нем по улице стояли одно каменное и два деревянных больших здания. За ними во всю ширину двора—-два больших каменных здания, с деревянными позади. Дальше шел пруд, окруженный по сторонам четырьмя большими деревянными зданиями. Дальше — второй такой же пруд, окруженный тремя большими деревянными зданиями и одним каменным. Наконец, за ним большой каменный дом, три деревянных и одно каменное здание, а за ними, выходя за красную линию набережной реки Москвы,— длинное деревянное здание во всю ширину двора.

Очевидно, здесь находилась главная часть мануфактуры Прохоровых. Рядом к западу было владение Комаровых, к 1867 г. присоединенное к только что описанному владению Прохоровых. Его размер — 1,3 га. За ним, до Трехгорного вала, находилось владение купчихи Прокофьевой, размером 1,4 га. Очевидно, здесь раньше было одно владение князей Гагариных, имевшее посреди два круглых пруда. Потом эти пруды одной своей половиной входили в одно владение, другой — в другое. В первом владении по улице стояли два каменных и одно деревянное строение. Дальше, по сторонам и посреди двора, стояли еще два каменных и 12 деревянных зданий, по линии набережной — большое каменное строение.

Во втором владении по улице находились два деревянных и одно каменное здание, во дворе — семь деревянных и по линии набережной — еще одно деревянное строение. Такова была сто лет назад застройка южной стороны современной Рочдельской улицы. По северной же ее стороне, между современной Дружинниковской улицей и Безымянным (ныне Глубоким) переулком,, было пять небольших дворов с деревянными строениями. Между же Безымянным и Никольским переулками было три владения с большими садами, каменными и деревянными зданиями и один небольшой двор с шестью деревянными домиками. Первое из этих больших владений принадлежало купчихе Резановой (2,4 га), второе — купчихе Прохоровой (0,8 га), третье — Московскому университету (1,2 га) и было занято его обсерваторией. Владение на углу Никольского переулка (0,4 га) принадлежало жене титулярного советника Ремизовой.

Обсерватория Московского университета была основана до 1812 г. и занимала участок с воротами, выходившими на современный переулок Павлика Морозова (дом № 5). Здания обсерватории значительно пострадали от пожара 1812 г. и были заново отстроены и оборудованы лишь к 1831 г. Этими работами руководил выдающийся ученый Д. М. Перевощиков, автор первых учебников астрономии на русском языке.

Его популяризаторская деятельность получила высокую оценку Н. Г. Чернышевского. С 1873 г. директором обсерватории был Ф. А. Бредихин, чьи труды приобрели мировую известность. Огромный вклад в астрономическую науку внесли своими исследованиями его ученики А. А. Белопольсхий и В. К. Цераский. Еще в студенческие годы начал работать в обсерватории П. К. Штернберг, названный К. А. Тимирязевым «ученым-героем». После Декабрьского вооруженного восстания 1905 г. он в течение нескольких лет хранил на территории обсерватории оружие дружинников. Во время Октябрьской революции П. К. Штернберг входил в Военно-революционный комитет Замоскворецкого района. Умер он в 1920 г., тяжело заболев на фронте. В советские годы университетская обсерватория была реорганизована в Астрономический институт. Ему было присвоено имя П. К. Штернберга. Ныне на Ленинских горах рядом с университетом закончено строительство для института новых зданий, куда перешли его отдельные кафедры.

Между 2-м Никольским и Большим Трехгорным переулками лежало еще одно владение Прохоровых (2,11 га). На Нижнюю Пресню выходил обширный «парк с оранжереей и беседками, за которым в глубине участка находился большой деревянный барский дом. Рядом с парком стояло по улице большое деревянное здание, а во дворе за парком было разбросано еще 12 деревянных зданий. К 1867 г. Прохоровы купили и включили в состав этого владения три маленьких двора по другую сторону 2-го Никольского переулка.

Уже в первой половине XIX в. Прохоровская мануфактура была одним из самых крупных предприятий Москвы. В 1816 г. здесь была основана ремесленная школа, подготовлявшая квалифицированных рабочих. В 1820 г. на фабрике было установлено пять первых механических станов, а через пять лет число их достигло 170. В 1828 г. были установлены машины для выработки узорчатых тканей.

Во второй половине XIX в. и в начале XX в. в связи с развитием промышленного капитализма ускорился переход фабрики на машинное производство. Дважды после пожаров на фабрике Прохоровы на полученные страховые премии строили новые здания, приобретали машины. В 1890-х гг. было расширено набивное ткачество, заведено бумагопрядение. В 1914 г. на фабрике было 45 тыс. веретен, 1,5 тыс. ткацких станов, 40 ситцепечатных бумажных машин; работало более 8 тыс. рабочих.

Вся Нижняя Пресня была занята корпусами Прохоровской фабрики, казармами для рабочих, особняком фабриканта и другими зданиями. Только несколько мелких дворов да владение Московского университета с обсерваторией не входили в орбиту фабрики. Среди многочисленного коллектива рабочих было много революционеров. Они имели постоянную связь с Московским рабочим союзом. В 1893 г. на фабрике уже существовала социал-демократическая организация, одна из первых среди текстильных рабочих. В 1895—И 896 гг. здесь вел пропаганду П. Н. Колокольников. Среди рабочих распространялись прокламации Московского рабочего союза. В 1902—1903 гг. успешно прошли экономические стачки, а в конце 1903 г. после забастовки было арестовано много рабочих фабрики, частью высланных затем в Енисейскую губернию.

В декабрьские дни 1905 г. «Прохоровка» стала настоящей крепостью восставшей Пресни. С октября сюда в большом количестве доставлялась нелегальная литература; в ноябре были привезены револьверы. Вскоре 12 прохоровцев вошли в объединенную дружину Брестской (Калининской) железной дороги, а затем на Прохоровской фабрике образовалась своя боевая дружина. После объявления декабрьской забастовки прохоровцы организованно бросили работу. 111 декабря на фабрике был создан боевой штаб. В состав штаба входили представители всех трех социалистических партий. Летом и осенью наибольшим влиянием в нем пользовались социалисты-революционеры, в декабрьские дни перевес перешел на сторону социал-демократов — большевиков. Среди организаторов восстания особенно выделялся социал-демократ — большевик 3. Я. Литвин-Седой, избранный начальником штаба.

Роль Седого в декабрьские дни была особенно значительна. Ему была поручена боевая организация района; вся система пресненских баррикад, их оборона и последующие боевые выступления организовывались по его непосредственным указаниям и часто при его личном участии.

Двенадцатого декабря дружинники заняли 1-й Пресненский полицейский участок, помещавшийся на Нижней Пресне (дом № 12). Отсюда они обстреливали казачьи разъезды, проезжавшие со стороны Трехгорного вала. Отсюда же было совершено нападение на казарму городовых в Ново-Ваганьковском (бывш. Никольском) переулке. Боевой штаб восставших помещался в так называемой «Малой кухне». Доступ в штаб был возможен лишь для членов боевых дружин. Здесь подготовлялась и распределялась на посты вооруженная смена, отпускались патроны, отдавались приказания. Сюда же для опроса приводили задержанных подозрительных лиц. 16 декабря здесь собрался районный Совет для обсуждения создавшегося положения.

В распоряжении Седого было около 700 дружинников. Оружие было разное: револьверы разных систем (около 600), охотничьи ружья и винтовки (около 200), холодное оружие и до полусотни изготовленных дружинниками бомб. Против штаба находилось помещение «Большой кухни». Здесь дружинникам раздавался обед; дежурили женщины-работницы из Красного Креста; сюда по вечерам доставлялись «Известия Совета Рабочих Депутатов». «Большая кухня» занимала двухэтажное с подвалом каменное здание, со входом, расположенным прямо против «Малой кухни». Еще до Декабрьского вооруженного восстания оно было отведено Прохоровым для собраний рабочих, почему называлось у них «парламентом».

В нескольких метрах от «Большой кухни» находилось четырехэтажное здание казарм для холостых рабочих. Здесь в декабрьские дни все время происходили совещания, а одна из комнат была отведена для лиц, арестованных дружинниками. Дружина Прохоровской мануфактуры участвовала в боях с царскими войсками и полицией почти на всех баррикадах, но главным образом на центральной улице района, нынешней Красной Пресне. Двенадцатого декабря казармы холостых рабочих «Прохоровки» подверглись артиллерийскому обстрелу с Ходынки, не причинившему большого вреда. Но 14 и 16 декабря возобновившийся обстрел всей фабрики заставил рабочих и их семьи попрятаться в подвалы, а 17 декабря, с приходом на Пресню семеновцев, вся фабрика была подвергнута ожесточенному артиллерийскому обстрелу. В казармах начался пожар от разорвавшихся снарядов, и 18 декабря дружинники ушли из разрушенного здания.

В ночь с 17 на 18 декабря командир Семеновского полка Мин через Прохорова предложил дружинникам разобрать баррикады и выделить из своего состава в помощь ему 100 человек. Эти требования, естественно, не были выполнены дружинниками, и тогда Мин 119 декабря двинулся на «Прохоровку» с двух сторон: через Горбатый мост по Нижней Пресненской улице, по Верхнему Предтеченскому переулку и от Пресненской заставы, стремясь окружить фабрику. Но еще 18 декабря в 9 часов утра революционным боевым штабом был отдан приказ прятать оружие и уходить с Пресни, а если можно, то и уезжать из Москвы. Большей части дружинников удалось уйти невредимыми. Девятнадцатого декабря утром войска заняли фабрику. К 10 часам утра рабочих собрали и начали проверять по спискам. Одновременно солдаты производили массовые обыски, которые продолжались и 20 декабря; воинские части были усилены двумя ротами Самогитского полка. Одни ооматривали фабрику, другие — жилые помещения рабочих. Было найдено несколько ружей, револьверов и химические препараты для изготовления бомб. Прохоровцы изготовляли бомбы в химической лаборатории фабрики, помещавшейся в глубине двора.

Двадцатого декабря Мин лично производил суд в конторе фабрики. Из арестованных освобождались только те, кто указывал участников восстания. Вечером 21 декабря постановление военно-нолевого суда было приведено в исполнение: в верхней части территории фабрики, возле здания «Большой кухни», рабочие подвергались телесному наказанию; внизу, среди фабричных корпусов, производился расстрел осужденных. Расстреляли 13 человек, среди которых были рабочие не только «Прохоровки», но и некоторых соседних фабрик и заводов.

В настоящее время, входя во двор фабрики, нельзя не заметить белой мраморной доски, вделанной в кирпичную стену ткацкого корпуса. На ней золотыми буквами вырезаны имена рабочих, расстрелянных царским самодержавием в 1905 г.:

Спите, дорогие товарищи, мы за вас отомстим.

Вы первые подняли знамя восстания,

Мы донесли его до диктатуры пролетариата.

Клянемся донести его до торжества

мирового коммунизма.

От рабочих Красно-Пресненской Трехгорной Мануфактуры.

1905—1923 г.

К 1914 г. Трехгорная мануфактура расширилась к западу до Трехгорного вала; на месте последнего образовался Нижний Трехгорный переулок, в конце которого был перевоз через Москву-реку на Дорогомиловскую набережную. Продолжение к реке Большого Трехгорного переулка называлось Прохоровским переулком, а от него на север — Средним Трехгорным переулком. Никольский переулок называли Малым Трехгорным, Безымянный — Глубоким, а близ заставы появился еще новый — Верхний Трехгорный переулок. В Октябрьские дни 1917 г. боев на Нижней Пресне не было — рабочие «Прохоровки» дрались с белогвардейцами в других местах. Но 29 октября (ст. ст.) им удалось захватить образовавшийся после Февральской революции в доме 1-го Пресненского полицейского участка (Нижняя Пресня, дом № 12) 1-й Пресненский комиссариат и разоружить милиционеров.

Частым гостем трехгорцев был Владимир Ильич Ленин. Он был бессменным депутатом в Московский Совет от рабочих Трехгорной мануфактуры. Вспоминая выступление Владимира Ильича, один из старых рабочих пишет: «Трудно словахми передать, что творилось в этот момент в зале. Это был какой-то необычайный вихрь оваций и приветственных возгласов. Внимательно', боясь, как бы не проронить слова, слушали мы своего вождя. Каждое слово западало нам в сердце...»

В настоящее время Рочдельская улица в полном смысле слова рабочая улица. Ее южная половина почти целиком занята корпусами Трехгорной мануфактуры имени Ф. Э. Дзержинского, а бывшие особняки Прохоровых по другой стороне— детскими садами, яслями. В 1952 г. улица выравнена и на всем протяжении покрыта асфальтовой мостовой. Правая, четная сторона улицы, осталась застроенной большей частью жилыми деревянными или каменными двухэтажными домами, хотя среди них уже стоял большой гараж Трехгорной мануфактуры, а поодаль, на горке, четырехэтажное здание бань, построенное в 1940 г.

На левой, нечетной стороне улицы за деревянными домами №№ 3 и 5 виднеется новое четырехэтажное типовое здание школы. Далее, на новой красной линии улицы и на углу нового асфальтированного проезда к Краснопресненской набережной, расположен огромный, в восемь с половиной этажей жилой дом. Он занимает весь этот проезд, а на набережную выходит 11-этажным зданием. Дом построен в 1951 г. по проекту архитектора И. И. Ловейко и главного конструктора инженера А. А. Румянцева. Идущий по западной стороне этого дома с Рочдельской улицы на Краснопресненскую набережную переулок назван в 1957 г. улицей Николаева — в честь активного участника боев на Пресне в первую русскую революцию 1905 г. М. С. Николаева.

С этим домом контрастируют дома, расположенные по другой стороне нового проезда, — старые, маленькие, деревянные, со множеством сарайчиков. На участке дома № 11 сохранились лишь выходящие на улицу пилоны ворот без створок. В доме № 12 (во дворе) находится сейчас швейная фабрика № 14 имени 8 марта Московского управления промышленных товаров широкого потребления.

span style=sans-serifp style=